Лексические Основы Некоторых Иностранных Выражений на Фоне Унаследованной Культуры в Бахрейнском Диалекте: Подход к Изучению Феномена Лексического Займствования

 Др. Хуссейн Али Яхья

 

Выборочная совокупность настоящего исследования была построена на основании иностранных лексических выражений и слов, принимающих унаследованный характер. В генеральную выборку вошли 422 выражений и словосочитаний.

Самое большое количество (88 слов, составляющих 21% от всей выборки) отводилось категории "Лексическое поле питания, питья, лекарства и старых кухонных принадлежностей", в которую вошли 36 выражений персидского происхождения, два синонима из которых были употреблены для пояснения смысла и его широкого применения, 25 выражений – английского, 15 – индийского, и 12  - турецкого происхождения. Подобные цифры указывают на природу, отражаемую этим полем. Она явно выявляется в унаследованном обмене культуры и цивилизации, представленном в разнообразии обеденных столов и традиций изготовления еды, ее кухни; в множестве обычаев, связанных с ее обслуживанием, где некоторые виды еды имели форму банкетов, специально устроенных для празднования некоторых народных бахрейнских событий, включая случая, связанные с религиозно- общественными обычаями и ритуалами в месяце Рамадан. Более того, некоторые виды еды были введены в состав неких обрядов и обычаев родного унаследованного характера. Примерами тому служат такие обряды, как умывание жениха, празднование утра молодоженов, обрезание и прощание путешественников. Другие виды еды связались со специальными обеденными обычаями, где еда готовилась по случаю визита мавзолеев друзей божьих или прогулки по садам и природным источникам воды, а также при обрядах, связанных с исполнением обетов и приношением жертв.     

          Это – в ответ на первый вопрос исследования - указывает на тот факт, что поддержание взаимной языковой связи с помощью выражений и словосочитаний иностранного происхождения в этой словарной области не представляет лишь пустое применение чужого непонятного языка, отражающее неполноценность перед другим, язык которого был заимствован, а выражает некоторый вид культурного обмена, осуществляющего врожденные цели мудрого взаймодействия с другим, чей язык был взять взаймы, с тем, чтобы попытаться осознать методы освоения основных черт его культуры и создать разнообразные пути для поддержания взаимной связи с ним посредством перепроизводства совместных человеческих ассимиляций с тем другим в унаследованном вкусе его еды и питья, методах его лечения и стремления вытворять пути для привлечения исскуств его бытия и освоения различных способов его жизни, отражаемых в его культурном наследстве. Это требует приема углубленного антропологического подхода с целью исследования особенности совместных элементов в этой лексической области, классификации их способов использования в их первоначальных средах и нахождения их искомого влияния на поддержание взаимной связи в случае бахрейнского общества.

          Что касается "Лексического поля весов, мерил, монет, обращений, счета времени и случаев", то оно занимало второе место по общему количеству (80 слов, составляющих 18.5% от всей выборки). В это количество вошли 33 коренных и смешных лексических словосочитаний персидского происхождения, 28 коренных слов и синонимов - английского, 14 слов – индийского, и 5 слов - турецкого происхождения. Это указывает на то, что большинство слов, связанных с ввозом и применением денежных систем, счетом площади, судопроизводством, мерами покупки и продажи и со всем тем, что понадобалось в первые дни основания государства, происходили из персидского и английского языка.

          Выборка, которая принадлежит этому лексическому полю,   явно отразила унаследованную систему ценностных ориентаций и этических принципов, отличавшую"время хороших людей" и все то, что оно оставило нам в плане как образов поведения, так и этических норм и гуманных черт, выражающих тенденции людей в арабском мусульманском обществе Бахрейна и соседних стран Персидского Залива и Аравийского Полуострова, удивительной характеристикой которого было раскрытие наряду с дружеской связью с народами мира. Иными словами, словарные выражения, заимствованные из различных лексиконов, изображали приятные и отвратительные черты людей, которые были мотивированны, начиная с двадцатых годов прошлого столетия, разнообразными  формами повседневного обращения между коренными жителями и людьми, прибывавшими из других стран. Они также выражали способ, который бахрейнский человек применял при обращении с этим громадным потоком слов, словосочитаний и черт характера, и который был настолько простым и наивным, что он явно умел "сознательно выбрать то или иное постороннее слово" и уместно использовать его при выражении своей мысли на родном языке.

          Таким образом, лексичесая коммуникация с применением иностранных слов и словосочитаний в бахрейнском диалекте, в ответ на второй вопрос этого изыскания, абсолютно не отражает "явления культурного похода, постигающего на отечественную и национальную идентичность арабского бахрейнского общества", по мнению одного исследователя, который пытался объяснить этот феномен "господством иностранцев на отрасли производства нефти, начиная с 1932 г., присутствием индийских рабочих среди них и тем фактом, что многие люди персидского и индийского происхождения занимались торговлей". Это обстоятельство дабы "заставляло неграмотных бахрейнцев, нуждавшихся в арабских лексических альтернативах в их родном диалекте, идти на замену усилий, требуемых для устного перевода, простотой усвоения"!. Не является ли это признанием наличия сознания у неграмотного бахрейнского человека", которое дополняется, как мы полагаем, "легкостью понимания свойств языков, из чего он заимствовал свои слова и выражения?". Здесь тоже кроется наш отклик на замечание другого исследователя, считавшего, что "диалект, порождаемый общением с помощью иностранного лексикона, можно считать банальным". Этот диалект, однако, по признанию самого автора, "не спасался в большинстве случаев от очевидно разумного или естественного видоизменения"!, что является еще одним признанием наличия сознания у простого бахрейнца!.

          Вопрос состоит в том, что если мы полагаем существование культурного похода, будет ли он затрагивать, если это возможно в первую очередь, отечественную и национальную идентичность арабского бахрейнского общества?. Ответ на этот вопрос будет требовать вести дальнейшее исследование в области культурного наследства с социологической точки зрения. Эти исследования будут посвящены рассмотрению роли языковой идентичности в выявлении мобильности бахрейнского общества в пятидесятых и шестидесятых годах прошлого века и влияния самой системы ценностных ориентаций и этических принципов на мобильность.