Текстовый Диалог в Детских Народных Песнях

 

Др. Абд аль-Кадир аль-Марзуки

 

Во многих исследованиях, посвященных наблюдению за познавательным и перцепционным развитием детей, было четко выявлено, что ребенок явно обладает врожденной тенденцией обнаруживать, спрашивать и находить неизвестное. В то же время, ребенок спонтанно притягивается к ритмическому языку, снабжающему его познавательной способностью и восприятием.

Более того, составляющая, связанная с окружающей средой  ребенка является вспомогательным и снабжающим фактором, содействующим выявлению его творческих способностей и их последующему развитию. Я считаю, что среда служит главным инкубатором создания личности ребенка и путей его слияния в общество в последующем периоде как активный и творческий субъект. Так, на начальных этапах жизни, ребенок слушает колыбельные и танцевальные песни, которым он радуется всей душой и посему воображаемый им мир ведет его к обширным горизонтам, создающим его персональное королевство.

Отсюда берет свое начало отношение ребенка к словам, сопровождаемым музыкальным звоном и размеренным ритмом. Это отношение принимает весьма положительный характер, отражающий связь между ребенком и биением сердца матери в тот момент, когда он бросается в ее объятия, при этом чувствуя любовь, покой и безопасность. Это, в свою очередь, отражается на его ослабление и взаимодействие с материнскими песнями, которые нацелены на то, чтобы осчастливливать его и окружать его общением на познавательном и перцепционном уровне.

Если эмоциональные стихи трясут сердца взрослых людей, переводя их в мир, где человек освобождается от своей шумной жизни, то спонтанные материнские песни и мелодии способны  предписывать познавательную и воспитательную методику, которая составляет основу философии общества и его различные ценности, носящие религиозный, общественный, нормативный и этический характер. Итак, среда играет особую передовую роль при религиозном, спортивном, художетсвенном и творческом воспитании детей. Причем, она четко служит пространственной местностью, где формируется память ребенка, не теряя свой блеск по мере его взросления и явного изменения общественной реальности или элементов окружающей среды.

Отсюда и определяется данный уровень восприимчивости отношения между психологическом фактором и средой, а также между культурным и познавательным, так как взаимосвязь этих компонентов подготовляет почву для реального достижения, отрицающего стабильность и покой, формируя при этом общую культурную концепцию, охватывающую знания, нормы, язык, верования, этические принципы, право и все другие способности и обычая. Тем самым, "культура" становится всеобъемлющим и универсальным понятием, не подающимся застывшей научной классификации. Речь здесь идет о явной черте, породившей это человеческое наследие, которое переходило через различные цивилизации, со всеми их творческими образами и окрасками.

Исходя из сказанного, мы хотим сделать вывод о том, что несмотря на свежий возраст ребенка в периоде раннего детства, воображение начинает реагулиировать способ его обращения с истиной и разумом потому, что он перевоплошается в некоторые персонажи, и ведет активный диалог с ними, применяя логику, ему понятную и в то же время позволяющую им понять его. По мере расширения границ его воображения, увеличивается объем его знаний и опыта и, в последствии, расширяются горизонты его культуры. Это представляет собой аксиому, которую можно приложить ко всем, старым или новым, обществам.

В силу огромной важности вопроса о развитии ребенка в психологическом и лингвистическом плане, а также в плане, связанном с окружающей средой, я старался подробно осветить и анализировать эти аспекты развития, составлющие основу для изучения философии народных песен в целом, и в бахрейнском

обществе, в особенности.

          В связи с вышесказанным, народная литература становится одним из притоков наследства, для всех наций. Она датирует, объясняет и суммирует события с целью создания идейного источника, на базе которого грядущее поколение может строить свою цивилизацию на основе соответствия между объективным и психологическим, порождая тем самым живую атмосферу, вополошающую стихотоворный и словесный дискурс, вместо с их выразительными ценностями. Это осуществляется наряду с применением механизмов непосредственного психологического диалога и методов косвенной подсознательной переписки.