Роль Народного Наследия в Укоренении Идентичности Арабского Ребенка

 

 

Наджи Аль-Табаб (Тунис)

 

В этих обстоятельствах и с учетом «условий времени» возникла явная необходимость подчеркнуть, что сохранение идентичности больше не означает самозакрытие, поскольку общества, которые пытаются закрыться, должны быть обречены на исчезновение, Самым простым указанием на это является то, что тот, кто говорит сегодня на одном языке, может числиться в ряду неграмотных. Верно еще и обратное: народы, которые бросаются в смывающий поток глобализации и очевидно отказываются от социальных ограничений идентичности, могут стать следом за глазом.

Развитие социальных структур является обязательным неоспоримым фактом, и это развитие, как правило, приводит к коренному изменению устоявшихся жизненных стереотипов и расшатыванию базовых механизмов культурных ценностей. Проблема, сохраняемая через различные поколения, заключается в том, что дети, которые будут в течение короткого периода молодыми должны смотреть вперед к тому, что новому в их точке зрения, и что они обычно жаждут иметь свое время. Но кто им предоставит это время? Предоставляется ли это другим далеким, который стал слишком близко, и тогда ситуация будет больше похожа на тех, у кого есть дети, и он оставляет их в распоряжение других и воспитывают их так, как они хотят, а если они выросли и стали значительно сильнее, первоначальный отец обнаружит, что они стали для него чужими? Или, по некоторым оценкам, решение заключается в том, чтобы вновь переосмыслиь народное наследие с осознанным подходом, направленным на выявление в этой сфере общечеловеческих ценностей и содержания знаний, полезных для развития науки и современных знаний?

Многие сегодняшние труды, не колеблясь, прямо и строго призывают к необходимости исправить и очищать наследие от всяких примесей! Значит ли это, что предыдущие поколения приняли в рамках унаследованного народом неправильный или отравленный материал, который причинил им беды? Эта позиция обычно оправдывается для ребенка, призывая к выбору «того, что может укрепить в себе гордость принадлежности к знатной арабо-исламской цивилизации».

То, что мы сейчас называем «унаследованным», широко присутствует в практической повседневной жизни. Это была настоящая практика, несмотря на ее спонтанное или намеренное отсутствие в том, что было написано в сегодняшних текстах. Это означает, что на протяжении веков, высокомерной мысли не удавалось уничтожать или изолировать все, что связано с массовой культурой или народным фольклором. Однако на уровне школьных заведений и образовательных учреждений в целом дети унаследовали искаженные и даже ошибочные образы популярной культуры, хотя они переживают некоторые ее аспекты дома и на улице. По этой причине возникли некоторые призывы в контексте страха идентичности, что предполагает включение народного культурного наследия в учебные программы. На самом деле, общественная жизнь является естественной областью, в которой процветают эти унаследованные нормы и положения, которые во многом выражают сущность идентичности.

По нашему мнению, «современная» идентичность означает, что народы гордо сохраняют свои унаследованные достижения и одновременно знакомятся с тем, что имеют другие, и одно другому не мешает. Факты свидетельствуют о том, что народное наследие якобы предполагает узкую местную или странную специфику и самозакрытие, но когда мы наблюдаем культурные феномены и интерпретируем тексты и сравниваем, например, повествования народов, мы обнаруживаем, что они пересекаются со внутренними человеческими ценностями и в других случаях культура каждого народа явно отличается бесчисленными разнообразными чертами и мерами, характерными именно для нее.

Наследие - это есть открытая, а не закрытая культура, а идентичность - это птица, которая летает с двумя крыльями, одно местное и другое космополитическое, и она не может обходиться без своей человеческой составляющей. Это подтверждено тем, что большинство детей мира, особенно грамотных среди них, знают сказки «Тысяча и одна ночь», и они знают историю «Золушки» и других благодаря большим усилиям сначала рассказчиков, а затем издательских учреждений в дальнейшем.

Ребенок не знает ни себя, ни «кто он», если только он или она не идентифицирует другого с помощью взрослых, потому что в силу его ограниченного познавательного урожая в то время, он не может легко воспринимать культурные различия. Отмечается, что в большинстве случаев традиции в различных мероприятиях соблюдают иммигранты. Они представляют тот слой в обществе, который больше всех опасается, что их дети потеряют свою индивидуальность и идентичность. Вот почему мы видим их, когда они возвращаются на каникулы в свои родные страны, просят своих родителей говорить со своими детьми на их родном языке, арабском, и знакомить их с традициями в разных деталях и подробностях, и все это означает, что открытость на другого не означает полного принятия содержания всей его культуры, за исключением одного случая, когда это самое содержание имеет универсальную космополитическую человеческую природу, которая касается людей разных национальностей. Только в этом случае, оно являются фактором объединения, а не дискриминации.

Область, которую мы обсуждали, подпадает под так называемую «особую культуру» или «культуру идентичности», но мы не имеем в виду, что это «изолированная культура» или «культура изоляции». Унаследованные нормы, как материальные, так и нематериальные (устные), когда-то всегда использовались широкой общественностью (La masse populaire), и были тесно связаны с проблемами людей и различными видами деятельности. Таким образом, по мнению социологов, это коллективный голос или символический капитал (Les biens symboliques) в том смысле, что они являются культурными товарами, с помощью которых общества защищали и укрепляли себя. Теперь возникает вопрос: может ли это наследие по-прежнему укреплять культурную личность или индивидуальность арабских народов, с тем чтобы обеспечить неприкосновенность их детей и их неприступность в свете происходящих сегодня изменений и перемен в мире? Разве мы не в той эре, когда дети находят далекое близким и близкое далеким? Это явление, которое сигнализирует о возникновении чего-то серьезного в их идентичностях, что мы не сможем осознать его реальность еще через десятилетия.